[Предисловие]

Житие и жизнь преподобнаго и богоноснаго отца нашего Нифонта, зовомаго мниха.

Тайну цареву достоит хранити, а дела божественая проповедати славно, да ведущему божественая дела Его и не проповедающему лености ради, какова убо беда будет во он час, воньже приидет на облацех Великий Судия, судяй живым и мертвым, комуждо воздая по делом его, [да весте вси]. Темже и аз, худый и опасне ведый яже о божественем Нифонте хотящая и реченая быти душеполезная сказания, усердие приях писати си требующим ползу прияти и научитися добронравому житию мужа, божественыя его подвиги.


Преславныи бо сей о Бозе уведен бысть, како убо издетьска победи неприязни и сопостата нашего диявола, како же ли убо он от него уязвися и поткнуся, и пучина грехом бысть, како же ли паки доблий воин бысть крепок, сквернаго и величаваго сокруши змия. Но понеже свыше подобаше нам начати сказание полезнаго сего словесе сотворше, приклонитеся, молю вы, к божественей сей повести идущуми.

[Предисловие]

Житие преподобного и богоносного отца нашего Нифонта, называемого монахом.

«Тайну царскую подобает хранить, а проповедовать божественные дела достойно похвалы» (Тов 12:11). Ведь какая беда будет в час оный, когда придет на облаках Великий Судия, судящий живым и мертвым и каждому воздающий по делам его, тому, кто знает божественные дела, но не проповедает их из-за лености. Потому и я, недостойный, зная доподлинно о божественном Нифонте и желая рассказать душеполезную повесть, проявил усердие написать ее нуждающимся в получении пользы и желающим научиться добронравной жизни божественного этого человека и его подвигам.

Ибо известно о преславном этом Божьем подвижнике, как он с детства победил неприязнь и супостата нашего дьявола, и как в юности был им уязвлен и оступился, став пучиной грехов, и, как снова став доблестным и крепким воином, сокрушил скверного и величавого змия. Но поскольку свыше подобало нам начать изложение этого душеполезного слова, приклонитесь, прошу вас, когда я приступаю к этой божественной повести, оставив рассказ о его зачатии и рождении.

[Глава 2. Распутная жизнь Нифонта]

Прешедшю же времени малу по исправлении свершеныя детели блаженаго Нифонта, видев его диявол, уязвен бысть зело лукавный, и исперва нача въметати и в скорбь различную, и в пьянство, и в обедание. Не ведяй же уный прелестника, развеличася, нача поминати родителя своя и скърбети зело, и скорбя терпяше, и помале раслабе, любящеи же его предъставляху ему трапезу, и вином до сытости кърмляху тии. Надолзе же пребывающю ему и зело обыкшу в таковей пищи, отиме ум его от вина и от болезни главныя. Да иже преже мълчалив и тих, той бысть велеречив и вся нача корити и блазнити, и вси о нем глаголаху, якоже сице язычник неправеден не обретеся на земли.

Начат же оттоле в позорищи ходити и об нощь въспевати пустошно и скомрашьство, и осужати их, и оклеветавати, и осужати, и хыщение творити, и бе и видети всякоя злобы и нечистоты исполънена. Хожаше со уношами блудными и нечистыми, и с теми скверняше чистоту и светлость душа своея в блудех и в прелюбодействе. Еще же горшее изрещи, содомскый смрад преходя, день аче день омрачашеся в безаконии ходя и в прелести сотонине превабляем, со всеми сваряся и бья и досажая. Чюдаху же ся, глаголюще: «Воистину сице есть диявол, и ничим же разно».

И тако тщание имяше на грех, якоже всем бесом ходити вослед его и пред ним плясати и скакати, толико бо умышления и хыщения изобреташе на зло, якоже всем уным и[мети] велика, вся бо подобляше в безаконой и в пагубныя душа грех. И поношаху имя его по всему граду, и некто мужь, емуже имя Василие, присно глаголаше ему: «О горе тебе, Нифонте! Ты бо ни в живых еси, ни в мертвых». Сия же слыша уноша, многажды обращаше помысл на своя грехы, и стеняше часто, многажды же и слезяше, но обаче от обычая аки уздою влеком, не остаяше злых дел, но от нечаяния потопляшеся, глаголя: «Уже аз вины не имам, но поне я земных да ся не лишю». Толми бо уят сердце его диявол, якоже ни молитвы можеше скончати, развращено бо бяше сердце его, яко и мрамор, или яко камень мняше лежащь на сердци. Блаженая же жена та и господыни, видяше его раслаблена душевным сердцем, скорбяше, глаголющи: «Увы мне, грешници, откуду мя напасть си срете?» Многажды же наставляше и поношаше, другойцы же и бьяше, он же пребываше без исправления.

[Глава 2. Распутная жизнь Нифонта]

Когда прошло немного времени после исполнения блаженным Нифонтом совершенного делания, заметил его дьявол и тем лукавый был весьма уязвлен. Сначала он начал вметать его в различные скорби, в пьянство и объедение. Юноша же, не ведая прелестника, возгордился, начал вспоминать своих родителей и очень скорбеть, и перенося скорби, помалу ослабел. Любящие его предлагали ему трапезу и вином досыта его поили. Когда же он в том долго пребывал и привык к такой пище, омрачился его ум от вина и от головных болей. Тот, кто прежде был молчалив и тих, стал велеречив и всех начал корить и соблазнять, и все о нем говорили, что не было на земле такого неправедного язычника.

Начал он с тех пор ходить на игрища и каждую ночь бездумно петь и скоморошничать, осуждать, клеветать и разбойничать, и казался всем исполненным всякой злобы и нечистоты. Ходил он с блудными и нечистыми юношами и с ними осквернял чистоту и светлость своей души в блуде и прелюбодействах, еще же и хуже – впадая в содомский грех! Так день за днем помрачался, ходя в беззаконии и обольщаясь в сатанинской прелести, со всеми ссорясь, дерясь и досаждая. И все поражались, говоря: «Воистину это дьявол, без каких-либо отличий».

И такое он имел стремление ко греху, что все бесы ходили следом за ним и перед ним плясали и скакали. Такие же замыслы и ухищрения изобретал он на зло, что среди юных считался великим, ибо всех склонял к беззаконному и пагубному для души греху. И поносилось имя его по всему городу, а некий муж по имени Василий всегда говорил ему: «Горе тебе, Нифонт, ибо ты ни в живых, ни в мертвых». Слышав это, юноша многократно обращал помыслы на свои грехи и часто стонал, нередко и плакал, однако увлекаем привычкой, будто уздой, не оставлял злых дел, но в отчаянии утопал, говоря: «Уже не имею надежды на покаяние, так хотя бы земного себя не лишу». Настолько же взял сердце его дьявол, что ни молитвы не мог он закончить, ибо развращено было сердце его, что казалось, будто мрамор или камень лежал на сердце. А блаженная та женщина и госпожа, видя его с расслабленным сердцем, скорбела, говоря: «Увы мне, грешнице! Откуда ко мне пришла эта напасть?» Много она наставляла его и поносила, а иной раз и била, но он оставался без исправления.

[Глава 3. Раскаяние Нифонта, юноше улыбается икона Богоматери]

И имея Нифонт друга, именем Никодима, и иде к нему. Он же видев его и глагола любезне: «Добре приде, брате мой о Господи». Отвеща ему Нифонт: «Благодать Божия с тобою». Смотрив же человек на лице его даше, ужасен быв, долг [час] зря же его, тако створьша Нифонт, и глагола ему Нифонт: «Ныне ли мя хощеши познати, акы не знавый мене николиже?» Глагола ему: «Веруй ми, брате, яко вижю лице твое, яко мурину, зело черно, да о том не имам что рещи, а виде тя, яко неси мурин». Се же слышав уноша, яко от множества грех лице его очерне, и рукою закрыв лице, отиде от человека того печален. Глаголаше в себе: «Увы и мне, грешному, якоже на сем свете смеху есмь человеци, а на Суде Божии исполети имам горя. О горе мне, грешному! Ох мне, стра[ст]ну, где есть ныне душа моя? Увы мне, что сотво[р]ю? Възмогу ли покаявся, спасен быти? Кто ли есть, иже бы мя наставил или известил ми, аще ся покаю, да улучю милость. Како ли реку Богу: «Помилуй мя», толико скверных дел створих пред Ним».


Си множайша рек, приде домови, скорбя зело и дряхл. И рече: «Да въстав нощию, сотворю си молитву, да якоже хощет Бог, тако о мне сотворит». Уведев же диявол мысль его, и глаголаше: «Аще въстанеши нощию творити молитвы, възбеснети имаши». И нача страх влагати в сердце его и глаголаше: «То в добра место будеши [у]род бесен, и всем будеши смеху». И сице поважая, възмущааше душу его. И утешашеся, глаголя: «Егда хожах блудно, ничтоже мене стреташе лукавно, да ныне ли, егда хощю управитися на молитву к Богу, тогда ли хощу пострадати? Проклинаю тя, душе пронырливый и нечистый!» Пришедши же нощию, седяше сльзящи, и глаголаше: «О како бе[х] в предних летех во благочестии, добронравии и тако си не умрох, но приложих струп ко струпу и к язве язву. Но Господи, Господи, на Тя уповах, спаси мя, и от всех гонящих мя избави мя, егда похитит, яко лев, душу мою, не сущю избавляющю, ниже спасающему». И се рек, въста от одра своего на молитву, и [еще] ему на восток смотряющю, мрак некаков темен приближися и раслаби и, и в безмерен страх и в болезнь вверже и. И устрашися Нифонт, възлезе на одр свой, и лежаше стеня грех ради своих, разрушая же спону дияволю.

Наутрия же вниде в церковь и ста, моляся и глаголя, возвед очи си горе, и узре выше главы своея, виде икону Святыя Богородица Мария, и встена велми к Ней, рече: «Помилуй мя, Благоухание крестиянъское, обрадованая Пречистая, помози ми великия Твоея ради милости, преславна богата светом, упование кающихся». Сему рекшю Преславней и некако осклабися Святая Богородице, зрящи его. И узрев же он таковое чюдо, и въздивися, и нача зело радоватися и веселитеся [в] сердци своем, и чюжашеся, глаголя: «О глубино человеколюбия Божия! Многа бо есть милость Божия на грешних простираема и великое утешение Святыя Богородица, еже имать на грешницех чисте кающихся». Сице глаголя, зело хотяше целовати прекрасный той образ, аще бы мошно объяти желание святого образа, и не можаше, палим теплотою от взора того, и на долг час помолився любезно, и насладився целования Святыя Богородица, и изыде ис церькви, и сед на одре своем, глаголаше к себе: «Виждь, душе окаянная, колми наю любит Бог, аще мы небрежем Его. Внемли, грешнице, како наю исперва от начала заступи великое заступление крестьяном и утешение скорбящим, и безаконнующим, и взыскающим исправления».

Се же глаголя, усну, и преобразися диявол во отрока, с нимже Нифонт страстне имеяше согрешения, и явися ему, седяше противу ему дряхл, поддержа рукою ланиту. И видев и Нифонт, и глагола ему: «Въскую тако уныл еси, сетуеши?» Глагола ему он: «Аз сь днесь имам третий день, отнележе еси ходил к другу своему Никодиму, и пакы обратися оттоле, скорблю, зря тебе и не терплю». Глагола ему Нифонт: «Да что ради печалуеши, еже бо глаголеши, соблазн не имать». Он же лице свое отврати, и не да ему ответа. Воспрянув же Нифонт, и расмотрив сон, [яко] диявол явивыйся ему, и уныл есть покаяния ради.

И в той час иде в церковь на молитву, и бысть въходящю ему в церковь внутрь, възвед очи свои горе, виде божественый образ Богородице, и узре, и се пакы осклабися Святая Богородице со многым благоуханием. Се же виде въистину Нифонт и обвеселися зело, и пришед близ и преклонь колене, моляшеся Ей, егда же возведяше очи, зряше ея осклабляюще. В един же от дни идущу ему в церковь, и узре мужа на пути безаконнующе, и ту абие зазре и в помысле осуди и. Дошед же во святый храм и възрев к Богородици со умилением, Она же страшном ужасом и посупленном лицем отвратися его. И зело о сем смущен бысть Нифонт, и обьят бысть печалию, и долу зря, помышляше в себе, глаголя: «Увы мне, грешьному, а не ведях греха моего, нечто буду безаконновал, того ради от мене лице свое Мати Господня отвращает». Се же глаголя, помышляше по сердцю своему, и одва помяну, рекый: «Егоже видех на пути человека, мал грех творяща, и того осудих, да того ради зазре ми Богородица». Се же размыслив и велми въстена, и възопи: «Боже, прости мя, грешнаго Нифонта, се бо, Господи, восхытих славу своя и сан, и осудих ближняго, сотворша мал грех. Помилуй мя, Боже и помози ми, яко на Тя упова душа моея». Си рек, и намножайша, и возре пакы реченаго образа, и осклабися Богородица преславне к нему. Зело же ся обвеселив о том, и сотвори долг час молитве, и излезе вон. И оттоле многажды аще съгрешаше в невидении, и тако обличаем бываше от Святыя Богородица, и прощение приимаше.

[Глава 3. Раскаяние Нифонта, юноше улыбается икона Богоматери]

Был у Нифонта друг по имени Никодим, и как-то он отправился к нему. Тот, увидев его, сказал ему любезно: «Хорошо, что пришел, брат мой в Господе». Нифонт отвечал ему: «Благодать Божья с тобой!» Человек этот, посмотрев на его лицо, долго в ужасе вглядывался него. Когда он делал это, сказал ему Нифонт: «Сейчас ли хочешь узнать меня, как будто и не знал меня никогда?» Тот ответил ему: «Поверь, брат, что вижу твое лицо очень черным, будто у эфиопа, и об этом не могу ничего сказать, а ведь видел, что ты не эфиоп». Юноша, услышав, что от множества грехов почернело его лицо, рукой прикрыв лицо, ушел в печали от этого человека. Говорил он себе: «Увы мне, грешному, ибо на этом свете явился посмешищем людям, а на Суде Божьем сгорю, испепелившись. О горе мне, грешному! Увы мне, страстному, где сейчас душа моя? Увы мне, что мне делать? Смогу ли, покаявшись, быть спасен? Есть ли кто, кто наставил бы меня или открыл мне, получу ли милость, если покаюсь. Или как мне сказать Богу: «Помилуй меня», когда я сотворил столько скверных дел перед Ним».

И более того сказав, пошел он домой, весьма скорбя и печалясь. И сказал: «Встану ночью на молитву, и пусть Бог что хочет, то о мне и сотворит». Дьявол же, узнав его мысль, сказал: «Если ты встанешь ночью на молитву, то сойдешь с ума». И начал влагать страх в его сердце, говоря: «Превратишься из доброго человека в бесноватого урода и для всех станешь посмешищем». И так его подстрекая, смущал его душу. А он утешался, говоря: «Когда жил в блуде, ничего дурного меня не постигало, сейчас ли, когда хочу направиться на молитву к Богу, пострадаю? Проклинаю тебя, дух пронырливый и нечистый!» Когда же пришла ночь, он сел и заплакал, говоря: «О почему не умер я, когда в прежние годы жил в благочестии, добронравии, а приложил струп к струпу и язву к язве. Но Господи, Господи, на Тебя я понадеялся, спаси меня, и от всех гонящих меня избавь меня, да не похитит дьявол, как лев, душу мою, когда нет ни избавляющего, ни спасающего». И сказав это, встал он со своего одра на молитву, и когда взглянул на восток, то некий темный мрак приблизился к нему и расслабил его, и вверг его в безмерный страх и болезнь. Устрашился Нифонт, лег на свой одр и лежал, стеная из-за грехов своих, тем разрушая дьявольские препоны.

Наутро он пришел в церковь и встал в ней на молитву, и когда поднял свой взгляд вверх и посмотрел выше своей головы, то увидел икону святой Богородицы Марии, и застонал, обращаясь к Ней: «Помилуй меня, благоухание христиан, обрадованная, пречистая, помоги мне по своей великой милости, преславная, богатая светом, упование кающихся!». Когда он сказал это Преславной, неким образом улыбнулась Святая Богородица, смотря на него. Увидев такое чудо, он удивился и начал весьма радоваться и веселиться в своем сердце, и поражался, говоря: «О глубина божественного человеколюбия! Велика милость Божия, простираемая на грешников, велико утешение Святой Богородицы, которое пребывает на искренне кающихся грешниках». Говоря это, он очень захотел поцеловать тот прекрасный образ, но не мог, опаляем жаром от ее взора, и любезно сотворив долгую молитву и насладившись целования Святой Богородицы, ушел из церкви, и, сев на одре своем, сказал себе: «Смотри, несчастная душа, насколько нас любит Бог, хотя мы и пренебрегаем Им. Услышь, грешница, как нас сразу защитило великое заступление христиан и утешение скорбящих и беззаконников, желающих исправления».

Сказав это, он уснул, тогда превратился дьявол в отрока, с которым Нифонт имел страстные согрешения, и явился ему, сев напротив его в печали, подпирая щеку рукой. Увидев его, Нифонт сказал ему: «Почему ты в печали сетуешь?». Сказал тот ему: «Сегодня третий день, как ходил я к своему другу Никодиму, и вот, вернувшись оттуда, скорблю, видя тебя, и не могу терпеть». Сказал ему Нифонт: «Почему же печалишься, если то, о чем говоришь, не имеет греха». Тот же, отвернув свое лицо, не дал ему ответа. Воспрянув Нифонт и рассудив о своем сне, понял, что это дьявол являлся ему и оттого каялся в печали.

И тотчас пошел в церковь на молитву, и когда вошел внутрь церкви, поднял взгляд свой вверх и увидел божественный образ Богородицы. Он посмотрел, и вот, Она снова улыбнулась ему со многим благоуханием. Увидев это доподлинно, Нифонт очень развеселился, подошел поближе и преклонил колени, молясь Ей, когда же поднимал взгляд, видел Ее улыбающейся. В один из дней, когда он шел в церковь, увидел по пути грешащего человека и тотчас в мыслях осудил его. Дойдя до святого храма, он взглянул с раскаянием на Богородицу, Она же в страшном ужасе и с расстроенным лицом отвернулась от него. Был Нифонт этим весьма озадачен и опечален. Смотря вниз, он размышлял в себе, говоря: «Увы мне, грешному, не знаю греха моего, в чем-то я совершил беззаконие, и потому отвращает от меня лицо свое Мать Господа». Говоря это, он размышлял в своем сердце, и едва вспомнил, сказав: «Человека, которого я заметил по пути, что совершал малый грех, его я осудил, потому и отвергла меня Богородица». Так решив и весьма застонав, он возопил: «Боже, прости меня, грешного Нифонта. Ибо вот, Господи, я лишил себя славы и сана и осудил ближнего, сотворившего малый грех. Помилуй меня, Боже, и помоги мне, так как на Тебя понадеялась душа моя». Это сказав и более того, он вновь посмотрел на названный выше образ, и Богородица мило улыбнулась ему. Весьма развеселившись от этого и долго помолившись, он ушел. И с тех пор если он согрешал в неведении, то был так многократно обличаем Святой Богородицей и затем получал прощение.

[Глава 4. Падение в колодец. Явление Богородицы. Исцеление Нифонта]

И пакы почерпающе ему воду возводом, от дияволя действа поползнувся, обема ногама впадеся в кладезь; держася во возвод, долу летя Нифонт, и возопи гласом великим: «Святая Владычице, помози ми!» И се рек, обретеся все кладязя стоя. Оттоле же увидев, яко велми хранит и Святая Богородица и въину имяше на сердци святое имя Ея, егда же пакы беду прия неокоем деле.


И впадеся в велику беду и надолзе лежа, и ничтоже не глаголаше, разве «Славу Богу моему», и призываше же и Пречистую Богородицю на помощь себе. И доспевшу же святому Въскресения, и пришедшю первей недели, и друзей, и [третией недели], лежаше боляй. В понеделник же Преполовления якоже обычай бяше боля и прославити Бога, въстав, рече: «Господи Боже мой, творяй чюдеса, Ты еси Бог един, въстави мя от недуга сего, да сподоблен буду и аз причастити Святых Твоих Тайн в день Преполовления, зело бо вжада душа моя от Чистыя Плоти Твоея насытитися». И се рек, успе.

И се виде жене две во сне, близ одра минующи в образе святолепне, акы мюриносице, едина же аки в багре ходящи и даяше предержащи в руце сучец масличьн, другая же аки повиньн образ имущи, идяше вслед, несущи сосудец мал акы полн святыня, держаше же акы рогоз омочен во святом масле. И дошедши же до одра и ста багр носящи, и глагола к друзей: «Вижь, Онастасие, уношу чим стражет?» И рече к ней: «Сей, Госпоже, от языка своего стражет огнем, егда бо бе здрав, уста его не имяху затворения, да ныне Господним повелением болит и кажеться, да не тамо с миром осудится, зело [бо] его любит Бог единаго ради образа и наказает и. Ты же, госпоже моя, аще хощеши помощи молитвами ти». И рече ей: «Помилуй и веди и, аможе идеве, и тамо сотвориве милосердие Божие на нем». И имши и за руку, веде и невкый храм велик, иже нарицается святых апостол, и рече ходящия в багре ко друзей: «Тебе глаголю, совлеци с него свиты и постави и нага». Она же сотвори тако. И глагола ей: «Влези во олтарь и принеси ми присногоряще кадило, еже есть исполнь масла». Се же ей сотворши, и глагола ей пакы: «Воспрятавши свиты от руку, помажи и от главы и до ногу». Она же скоро то сотвори и помаза и. И рече: «Облецы и в свиты». И глагола: «Виждь, владычице, и еже еси повелела, того сотворих». Она же осклабившися, глаголя: «Се чадо милостыни есть, да того ради яве милостивно придохове к нему, и отселе да будет здрав от болезни, яже ему обдержыт сердце». Се же рекши, обратися к нему и дасть ему еже держаше в руце сучец масличен, и глагола ему: «Виждь, разумей чисте, яко от благодати сотворен есть сучец, иже ти даю, понеже днесь пролияся милостыни тебе преблагаго Бога, и буди отселе вполчаяся на бесы, испери и яко сено и яко тростие». И се слышав Нифонт, акы пад на ногу святую.


И въспрянув, зело почюдився, и расмотряше видение и посещение благословение Святыя Богородица. И от того часа не обретеся недуг в нем, но бысть цел, и в вторник Преполовления сладце яд, въспотися, и востав, начат ходити, зело же сы немощно от болезни. И в самый день Преполовления иде с велицем умилением в церковь Божия, и от желания его срете и благодеяние духовно, исполни всякоя сладости и радости, он же противу святому олтарю став, велми благослови святаго Бога, глаголя: «Слава Ти, святый пренебесный Боже и Вседержителю, яко послушал еси грешнаго Нифонта и дарова ми целбу души и телу. И ныне, Господи Боже мой Иисусе Христе, сподоби мя Твоея благостыня и бесмертнаго и животворящаго причащения Святых Тайн во оставления грехов на поновления утреняго человека». И си рек, сподобися святаго камкания и бысть исполнь Святаго Духа и наслажения Святых Даров ощющая.

[Глава 4. Падение в колодец. Явление Богородицы. Исцеление Нифонта]

Как-то, когда черпал он воду ведром, действием диавола споткнулся и обеими ногами упал в колодец, держась за ведро. Сорвавшись вниз, Нифонт закричал громким голосом: «Святая Владычица, помоги мне!» Произнеся это, он вдруг оказался стоящим вне колодца. И с тех пор понял он, что оберегает его Святая Богородица, и всегда имел в сердце Ее святое имя, когда снова попадал в какую-либо беду.

Однажды он сильно заболел, долго лежал и ничего не говорил, только прославлял Бога и призывал Пречистую Богородицу себе на помощь. И когда прошло святое Воскресение, а затем первая неделя, и вторая, [и третья], лежал в болезни. В понедельник перед Преполовением лежал он, и как обычно стал прославлять Бога, встал он и сказал: «Господь Бог мой, творящий чудеса, Ты один Бог, восставь меня от этого недуга, да удостоюсь и я причаститься Святых Твоих Тайн в день Преполовения, ибо весьма возжелала моя душа насытиться Твоей Чистой Плоти». Сказав это, он уснул.

И вот, видит во сне двух женщин, проходящих мимо его одра, прекрасные образом, подобно мироносицам. Одна женщина была будто в багрянице и держала в руке оливковую ветвь, а другая в образе служанки шла следом, держа небольшой сосуд, полный святыни, а также трость, омоченную в святом масле. Когда они дошли до одра, облеченная в багряницу остановилась и обратилась к другой: «Посмотри, Анастасия, на юношу, отчего он страждет?» Та ей ответила: «Он, госпожа, страдает горячкой из-за языка своего, ибо когда был здоров, рот его не закрывался, потому сейчас по Божественному повелению болеет и принимает наказание, чтобы не быть осужденным в той жизни, ибо Бог его любит, потому и наказывает. Ты же, госпожа моя, хочешь ли помочь ему по его молитвам?» Она сказала ей: «Помилуй и веди его, куда мы направляемся и там явим милосердие Божие на нем». И взяв его под руки, они повели его в некий большой храм в честь Святых Апостолов, и сказала облеченная в багряницу второй: «Говорю тебе, сними с него одежду и поставь нагим». Та же сделала так. И госпожа сказала ей: «Войди в алтарь и принеси мне горящее кадило, полное масла». Когда она и это сделала, сказала ей снова: «Очистив одежду, помажь его с головы до ног». Она же быстро это сделала и помазала его. Госпожа сказала: «Одень его в одежды». Та ответила ей: «Посмотри, владычица, что ты повелела, я сделала». Она же, улыбнувшись, сказала: «Это дитя милосердия, потому и явив милость мы пришли к нему, и с этих пор исцелится от болезни, сковавшей его сердце». Сказав это, она повернулась к Нифонту и дала ему масличную ветвь, которую держала в руке, и сказала ему: «Смотри и ясно пойми, что ветвь, данная тебе, от благодати создана, ибо сегодня излилась на тебя милость преблагого Бога, и отныне ополчайся на бесов, растопчи их как сено и как траву». Услышав это, он пал к ногам святой.

Проснувшись, он очень удивился и размышлял о видении и посещении святой Богородицы. И с этого часа не осталось в нем болезни, но стал он здоров, и во вторник перед Преполовением хорошо поев, вспотел, встал и начал ходить, но был еще немощен от болезни. А в сам день Преполовения пошел он с великим сокрушением в церковь Божию, и от стремления его сошла на него духовная благодать, наполнив его всякой сладости и радости, он же, встав напротив святого алтаря, прославил святого Бога, говоря: «Слава Тебя, святой небесный Бог и Вседержитель, что послушал грешного Нифонта и даровал мне исцеление души и тела. И ныне, Господи Боже мой, Иисус Христос, удостой меня Твоей милости и бессмертного и животворящего причащения Святых Тайн во оставление грехов и для обновления внутреннего человека». Сказав это, он удостоился святого причащения и наполнился Святым Духом, ощутив наслаждение Святых Даров.

[Глава 14. Пост Нифонта. Блудные искушения. Явление темного пса]

И пакы нача овощь ясти тъчью на всю неделю, и пакы нача овъгда на два дни алъкати, а другойцы на всю неделю не въкушааше, ни воды пияше, исушаше свое тело блаженый, глаголаше, яко человек постивъся дний 30, а другый на всю неделю не ясть, ни воды пит, и вящьшю беду се и паче иного приемлеть, велико бо жение се есть, еже не ясти, ни пити, еды бо, а не пия воды, тъ пещь ражьгл есть в своемь чреве, жегом бо есть от жаже, а иже алчеть хлеба и воды, подвиг имать благ, нъ несть сему тъчьн, иже всю неделю не въкусить.


Егда же хотяше поругатися ему диявол, блаженый же ражизаем от жажа, приим воды, въливаше в чашю и глаголаше: «О, колми е вода си сладъка, пивъше и едъше». И се глаголя, подьрьжав в устех и възмутив языкъм, проливаше. Диявол же видев то, бояшеся крепости мужа, и глаголаше: «О Нифонте! Вся силы моя победил еси и попрал благодатью Распятаго, яже в тебе вселися». И се глаголя, отбеже.

Пакы же похотию опълчивъся, приде нань, внегда съпаше, в мьчьте сътвори ему с малъм дещьм съгрешити, он же въстав напрасно и почюв, еже ему бысть от оканьнаго и блуднаго беса, и глагола: «О люте тебе, Нифонте, много тьрпящю!» И абье възьм тояг, тольми ся бияше по стегнома, якоже и мясом посинети и зело острупивети. Исповедашеся Богу, глаголя скърбя съ стенаниемь: «Господи, помилуй, содомьскы уподобльшася еже бысть убогая сласть в них, смрад и мотыла имуща. О псе мотылоядьче! Что се мне предълагаеши, яже на истьление съмрад имеюща? И не могу таковых въкусити. Отиди от мене, нечистый душе!» И си слышав неприязнь, и сумняся, с страхомь отхожаше. Егда же узряше правьдьник, побежен нечистый дух словомь его, и похотьное лаяние упражняемо, станяше в радости душа, ругаяся немощи дияволи.


И сим сице бывющим, оканы же не отступаше его къзньми своими, и опълчивъся, приде пакы нань, егда же блаженый в отишии пребываше и въпрашаше Бога, глаголя: «Господи, можеть ли мене отбежати дьявол?» И се слово глаголя, виде на месте гнойне пса тьмна лежаща, и помыслив, рече: «Еда есть пьс ци лукавый бес», - пьръстъмь кажа и. Он же видев правьдьнаго, пьръстъмь себе кажюща, и въвънезапу припаде ко блаженому, растьрзати и хотя, святый же дуну нань, и невидим бысть.

И потомь пакы спящю ему на столе церковьнемь, пришьд диявол, ста на ногу блаженаго, хотяше въстати с стола, и дьржастеся нозе его, и разумев блаженый, и плюну нань и запрети ему, глаголя: «О враже Божий бестудьне, не срамляеши ли ся, толико побежен быти от Господа нашего Иисус Христа, сущаго в мне?» И се рек, и въздвигнув десницю, пьхну и, рек: «Господь, дияволе, да погубит тя до коньца, аз бо твоих лукавых словес не боюся». И си рек, помолися.

[Глава 14. Пост Нифонта. Блудные искушения. Явление темного пса]

И снова начал [Нифонт] всю неделю есть одни только овощи, и снова начал иногда по два дня не есть вовсе, а иногда и всю неделю не ел и воды не пил. Блаженный иссушал свое тело, говоря, что если один человек постится тридцать дней, а другой всю неделю не ест, ни пьет, то воспринимает большие страдания, чем первый, поскольку велико жжение [тела], когда не ешь и не пьешь. Тот, кто ест, но не пьет воды, тот разжигает печь в своем желудке, ибо опаляется от жажды, а питающийся лишь хлебом и водой имеет достойный подвиг, но не такой, как если всю неделю не есть.

Когда же хотел посмеяться над ним дьявол, блаженный, мучимый жаждой, брал воду и наливал ее в чашу, говоря: «О, насколько эта вода сладка для пития и вкушения!». И говоря это, подержав [воду] во рту и взболтав ее языком, выливал. Дьявол же, видя это, боялся крепости такого человека, и говорил: «О Нифонт! Все мои усилия ты победил, и попрал благодатью Распятого, которая поселилась в тебе». И сказав это, убежал.

Снова же [дьявол], вооружившись похотью, напал на него, и когда [Нифонт] спал, сотворил ему мечтание, в котором тот согрешил с малым ребенком. Он же, быстро встав, и уразумев, что это было от окаянного и блудного беса, сказал: «О горе тебе, Нифонт, много искушаемому!». И тотчас взяв палку, так бил себя по бедрам, что мясо посинело и покрылось струпьями, и исповедался он Богу, говоря скорбно и со стоном: «Господи, помилуй меня, уклонившегося к убогому наслаждению содомлян, которое имеет смрад и нечистоты. О пес, питающийся навозом! Зачем ты мне предлагаешь то, что имеет смрад к смерти? Я не могу этого вкусить. Отойди от меня, нечистый дух!» Услышав это и смутившись, неприязненный [дух] со страхом ушел. Когда же увидел праведник, что нечистый дух был побежден его словами, и исчезло лаяние плоти, вздохнула от радости его душа, смеясь над немощью дьявола.

И когда все это происходило, окаянный не отступал от него со своими кознями, и вооружившись, снова напал на него, когда блаженный пребывал в упокоении, и вопрашал Бога: «Господи, может ли дьявол уйти от меня?» И когда говорил [Нифонт] эти слова, увидел, что на гнойном месте лежит темный пес, Подумав, [святой] сказал: «А не лукавый ли это бес?» - указывая на него пальцем. Тот же, увидев, что праведный показывает на него пальцем, внезапно напал на блаженного, желая его растерзать, святой же дунул на него, и тот исчез.
И потом как-то, когда спал он на церковной скамье, пришел дьявол и встал на ноги блаженному. Когда же тот хотел встать со скамьи, и ноги его были обездвижены. Блаженный, поняв [в чем дело], плюнул на него, и сказал: «О бесстыдный враг Божий! Не стыдно ли тебе столько раз терпеть поражения от находящегося во мне Господа нашего Иисуса Христа?» Сказав это, [Нифонт] поднял правую руку, и столкнул его, говоря: «О дьявол! Господь погубит тебя совсем, я же твоих лукавых слов не боюсь!» И сказав это, помолился.

[Глава 15. Видение Нифонта: извлечение сердца и полчища эфиопов]

[И си рек, помолися, глаголя:] «Господи Боже, ищитаяй вся разумъмь, иже простьреть небо и землю и утвьрди дьржавою си присныя славы Твоея, иже дланию съдьржиши всю тварь, даруй мне, недостойному рабу Твоему, победу и крепость на лукавьныя духы, да я съкрушю яко съсуд скудельника». Сице же помоливъся блаженый, руце на высоту простьр, и се Дух Божий просвети и, и испълни и всякого веселия и радости, и рече: «Нифонте, Аз ти подамь силу и крепость на окаяньныя бесы, ты же внимай себе в всякомь смерении. Аз бо люблю смереныя, ненавижю же присно възносящагося и велеречьствующа. Ты же, аще хощеши любим быти Мною, имей смерение и не осужай никогоже, ни кльнися, ни оклеветай, ни сълъжи, ни гневайся, ни зазри человека съгрешающа, тяжька бо мука таковых жидеть, да не мози уподобитися грешьником, посреде бо таковых есть блазна дияволя, а ты неуловлен буди от них, нъ уповай, Аз бо есмь с тобою».

И си рек Дух Божий к нему, и въсхыти и вид, и виде, яко бе путь дълг, водяй на въсток, и на пути томь стояху мужи чьрни велицы въоружени, копия держаще в руку, и стрежаху путь тъ, не дадуще никомуже миновати. Стояше же и сам с народъм, недомышляяся, како бы без вреда прошьл путь тъ, и недомыслящемъся им, приде некто в белах ризах, и рече: «Кто есть страх вашь, почьто страхуете?» - а не ведуще боязни мюрин онех. И обративъся, глагола к Нифонту: «Почьто то не иде суду?». И глагола ему: «Еси ли ся молил коли к Богу дати да смирение». Глагола ему: «Сего прошю присно у Бога моего». Отвеща же к нему ангел, и рече: «Да сего ти подасть Бог, да блюди чьто ти будеть». И зря, яко прореза пьрьси ему, и изя сердце его пред всеми и повьрг е, вложи ино преславнее, и глагола ему: «Иди путьм симь, и видевъше тя чьрнии мюрини, умьрьшвени будуть, и никтоже тебе иметь». Глаголаху же и прочии от народа: «Молим ти ся, сътвори нам такоже, да възъможем и мы пройти путьмь симь». И рече к ним ангел: «Идете и вы просите в посте и в молитве у Бога, и дасть вам, аще ли не просите съмерения, то не примете, ни пройдете путьмь симь, се бо един путь ведеть в породу. Он же, егоже видесте проидуща, яко приял есть сердце скрушено и смерено от древних дел, бе бо прося у Бога и се ныне прия, якоже видесте, зрите убо его, камо грядеть». И идяше бестраха путьмь темь.


Дошьд же пьрвыя стража, идеже стояшьте два мюрина, и видевша и, опрягосте нань копием, и томь часе руце има усъхосте, он же мину бесумнения. Пакы же приде к вторей стражи мюрина, пройде и ту без възбранения, такоже виде и прочая. Егда же дойде до места, идеже превори чьрнии стояху, и вси опрягнуша нань, язвити и хотяща, и сташа оцепневъше в тъ час. Блаженый же Нифонт не имый камо прити множьствъмь мюрин, да овы рея, пьхая, идяше путьмь темь, глаголя: «Кто убо поставил есть студныя сия, и пути нам не дадять миновати в жизнь?» Се же ему глаголющю, и вьсем възирающем нань, пройде без вреда путьмь темь. И почюдивъся правьдьный, глаголаше: «Чьто убо суть си» Дух же Божий одьржаше и. Егда же въспряну от видения, рече Дух Святый к нему: «Уведети ли хощеши о томь, еже виде, да вънемли убо: путь, еже виде, тесный скърбьн есть, а мюрини ти беси лукави суть, и възбраняють искущим пути того. Ныне убо въистинну не можеть никтоже путьмь тьмь ити, аще преже не просить и въсприимет от Мене сердце чисто и съкрушено и съмерено. Ты же убо просив, въсприял еси, отселе убо не убоишися от страха нощьнаго, ни от стрелы, летящая в дне, и от вещи, в тьме преходящия, яко Вышьняго положил еси себе на помощь. Вънимай же се, яко искус велий хощеть въстати на тя, нъ не побежен будеши, Аз бо есмь с тобою, и победу ти дамь». И се рек Дух Божий к правьднику, отпусти.

[Глава 15. Видение Нифонта: извлечение сердца и полчища эфиопов]

[Сказав это, Нифонт помолился:] «Господи Боже, исчисляющий все разумом, Ты простер небо и землю, Ты утвердил державой вечную славу Твою, Ты дланью управляешь всем сотворенным! Даруй мне, недостойному рабу Твоему, победу и крепость над лукавыми духами, да сокрушу их, как глиняные горшки». Так молился блаженный, воздев руки, и вот, Дух Божий просветил его, наполнил веселием и радостью, и сказал ему: «Нифонт, Я подам тебе силу и крепость над проклятыми бесами, ты же внимай себе в полном смирении, ведь Я люблю смиренных, а возносящихся и велеречивых ненавижу. Ты же, если хочешь быть любим Мною, имей смирение, никого не осуждай, не клянись, не клевещи, не лги, не гневайся, не презирай согрешающего человека, ибо тех, кто это делает, ожидают страшные мучения. Не смей уподобляться грешникам, ибо среди них дьявольские соблазны, ты же не попади в них, но имей надежду, ибо Я с тобой».


Сказав это, Дух Божий восхитил его, и [Нифонт] увидел длинную дорогу на восток, а на той дороге стояли огромные черные вооруженные люди, они держали в руках копья и стерегли этот путь, не позволяя никому пройти. Стоял и сам он среди народа, и не мог понять, как бы без вреда пройти по этой дороге. И когда все были в замешательстве, пришел некто в белых одеждах, и сказал: «В чем страх ваш, чего вы боитесь?», - не понимая страха перед эфиопами. И обратившись к Нифонту, сказал: «Почему ты не идешь сюда?» И добавил: «Просил ли ты у Бога подать тебе смирение?» Нифонт сказал ему: «Я всегда этого прошу у Бога моего». Ответил ему ангел: «Бог даровал тебе, смотри же, что будет». И увидел [Нифонт], как тот разрезал его грудь, вынул его сердце и бросил его перед всеми, и вставил другое, более славное, и сказал ему: «Иди этой дорогой, и черные эфиопы, увидев тебя, погибнут, и никто тебя не схватит». Говорили же и другие из народа [ангелу]: «Просим тебя, сделай и нам также, чтобы и мы смогли пройти этим путем». И сказал им ангел: «Так идите и просите у Бога в посте и молитве, и Он подаст вам. Если же вы не попросите смирения, то не получите, и не пройдете по этой дороге, а это - единственный путь, ведущий в рай. Тот же, кто сейчас идет, принял сокрушенное и смиренное сердце за прежние дела, ибо просил у Бога, и вот, как видите, сейчас получил. Смотрите же, куда он идет». И пошел Нифонт без страха по той дороге.

Когда он дошел до первой стражи, где стояло два эфиопа, они, увидев его, направили на него копья, и в тот же миг руки их отсохли, и он прошел безбоязненно. Далее подошел он ко второй страже эфиопов, прошел и тут беспрепятственно, также видел он и прочих. Когда же дошел он до места, где стояли [следующие] черные стражи, все направили на него [оружие], стараясь его изранить, но тотчас стали в оцепенении. Блаженный Нифонт, не имея возможности обойти это множество эфиопов, одних толкая, других пихая, шел по той дороге, говоря: «Кто поставил этих отвратительных [стражей], которые не дают нам пройти путем к жизни?». Говорил он это, а все взирали на него, и прошел он беспрепятственно по этой дороге. И удивился праведный, говоря: «Что бы это значило?». Дух же Божий защищал его. Когда он воспрянул от видения, Дух Святой сказал ему: «Если хочешь понять, что ты увидел, то слушай: путь, который ты видел, тесный и скорбный [путь, вводящий в Царство небесное], а эфиопы - это лукавые бесы, которые возбраняют ищущим по тому пути. Воистину, никто не может пройти тем путем, если прежде не попросит и не получит от Меня чистое, смиренное и сокрушенное сердце. Ты же попросил и получил, отныне не бойся ни ночных страхов, ни летящей при свете дня стрелы, ни бедствий, настигающих ночью, ибо ты избрал Всевышнего себе в помощники. Внимай же, великое искушение восстанет на тебя, но тебя не одолеет, ибо Я с тобой и дарую тебе победу». И сказав это, Дух Божий отпустил праведника.

[Глава 41. Первый рассказ Нифонта о святом эфиопе]

И пакы седящю правьдному в хлевине своей, пришьд аз, въпрашах и о мюрех, аще им есть зазор как чьрности ради, да сут ли приятьни Богу, никъдеже несть слышал о них, яко угоди Богу кто от них. Глагола ми святый: «Послушай мене, чадо, и повемь ти о них, многы бо от них избьра Бог в Царство Свое, иже знамени и чюдесы процвьтоша, исповеде ти, чадо, житие о тръх.


В дньх предних бе некто мюрин разбойник велик, чьрн зело и страшь зьрети, и тъ разбиваше въину в пределех Пафы, и тольми бяше лют, аще рикняше на человека, том часе умьряше. В един же от дний виде сън страшьн, яко обретеся не на какомь поли велице, и възрев, виде реку огньну, шюм велик творящю, и поядаше камьние и землю. И приступи к ней разбойник, и видети хотя, и яко приближися к реце, узьре 4 духы от огня исхождаху. И похватиша разбойника за космы, въврещи хотяща, влекому же ему, един от бес рече ему: «О, оканьне, аще бы ся постриг в чьрны ризы, не быхом тебе потопили сьде!».



И сътрахъм великъмь одьрьжим, воспряну, и бе пристрашьн вельми о огньномь томь видении. И потомь размыслив себе, и глагола: «Да иду поведе реку, юже видех, и обличать ми». И повьрг абие разбойничьское оружие, поиде путьмь, имьже веде в Пафу. И прешьд неколико, озреся, и виде некого, и абие устрьмися к нему, и пришьд, толкну во двьри. И отвьрьзе страрьц, рек к нему: «Добре приде, чадо великое, еда ужасеся рекы, юже виде, что же ли бяху 4 беси люти, иже тя за космы влачаху в огнь, каково ли прещение рекы тоя, понеже и шюм ея велик есть, и поядаше камьние и землю. И аще хощеши, чадо, избавлен быти беды тоя, буди чьрноризьць и покайся от разбоя своего, и от безакония спасешися, а река уготовася грешником не кающимъся». И си слышав мюрин он, повержеся на ногу старца, глаголя: «Помилуй мя, отче чьстъный, чьрнаго душею и телъмь, и створи милость на мне, оканьне, и научи мя яко ти Бог на сердце възложить». И си ина множайша рек к старьцу с сльзами, и благодатию Божиею бысть чьрньц острижен от святаго старца, и научи и чьрньчьскому чину. И остави и в келии своей, и излез, ходити начат с зверьми в пустыстыни.



Мюрин же тъ в толико въздьржание приде, яко в время молитвы яко огнь светяшеся стоя, и яко стълп светьл видим бяаше, и бе видети въпълъчьшася бесы нань, овъгда тысяща бес, овъгда тьма, он же, нападая на ня, без вести я творяше. Толика же премудрость Божия излияся в немь, яко епистолья пущаше к скупьскым отцем и ко инем о спасении, и егда же умьреть мюрин тъ, мюро пойде от святого тела его, яко вси болящии и беснии, приходяще к гробу его, ицелеваху.

[Глава 41. Первый рассказ Нифонта о святом эфиопе]

Как-то, когда сидел праведный (Нифонт) в своей келье, я пришел и спрашивал его о эфиопах: если они порицаются из-за своей черноты, угодны ли они Богу, поскольку я не слышал, чтобы кто-либо из них совершил угодное Богу. Сказал мне святой: «Послушай меня, чадо, и я расскажу тебе о них, ибо многих из них избрал Бог в Царство Свое, прославившихся знамениями и чудесами. Поведаю тебе о трех (таких эфиопах).

В прежние времена жил некий эфиоп, великий разбойник, весьма черный и страшный видом, он всегда грабил в пределах Пафы, и настолько был лют, что когда кричал на человека, тот сразу же умирал. Но как-то раз увидел он страшный сон, будто очутился он на некоем огромном поле, и, осмотревшись, увидел огненную реку, производящую великий шум, и пожирающую камни и землю. Подошел к ней разбойник, чтобы посмотреть, и когда приблизился к реке, увидел четырех духов, выходящих из огня. Они схватили разбойника за космы, желая сбросить его (в реку), и когда они его тащили, один бес сказал ему: «О несчастный, если бы ты облекся в черные ризы, мы бы тебя здесь не утопили».

Он воспрянул от сна, скованный страхом, и был весьма напуган тем огненным видением. Потом же, подумав, сказал: «Пойду, расскажу о реке, которую видел, и объяснят мне». И сбросив тотчас разбойническое оружие, пошел по дороге, которая вела в Пафу. Несколько пройдя, он осмотрелся и увидел некое (строение), и тотчас устремился к нему, и, подойдя, постучался в дверь. Ему открыл старец, сказав: «Хорошо, что пришел, великое чадо! Испугался ли ты реки, которую видел, или четырех лютых демонов, которые тебя за космы влекли в огонь, или каково устрашение от той реки, ибо шум ее велик, и пожирала она камни и землю. Но если хочешь, чадо, избавиться от этой беды, стань черноризцем, и покайся в своем разбое, тогда будешь спасен от беззакония. А река уготована нераскаянным грешникам». И услышав это, эфиоп тот рухнул к ногам старца, и сказал: «Помилуй меня, прославленный отец, черного душой и телом, сотвори мне, несчастному, милость, и научи меня так, как тебе Бог возложит на сердце». Это и многое другое говорил он старцу со слезами, и по благодати Божией святой старец постриг его в монахи, научил монашеским порядкам, и оставил в своей келье. И ушел он, и стал жить со зверями в пустыне.

Эфиоп же этот такого достиг воздержания, что стоя во время молитвы, светился как огонь и был виден подобно столпу света, и можно было видеть демонов, ополчившихся на него: иногда тысячу бесов, а иногда и десять тысяч, он же, нападая на них, прогонял их. И такая премудрость Божия излилась в нем, что он посылал письма епископам, и отцам, и к прочим о спасении. А когда умер этот эфиоп, истекло миро от его святого тела, что все болящие и одержимые, приходя к его гробу, исцелялись.

[Глава 42. Второй рассказ Нифонта о святом эфиопе]

Ин же пакы мюрин живяше в граде, рекомы Моисий, и бяше нищь, ходя же, тъкмо усты шьпташе, озираяся, и ови глаголаху: «Одъшен есть». И бысть суша велия в мире, бездоъждие граду тому, измираху скоти их, и нивы пагараху, и всяк сад увядаше. И възьм епископ кресты с попы и людьми, ношаше и ничсоже не успеша.


И в единъ спящю епископу, приде к нему ангел, и рече: «Сице ти велить Господь Бог: въстав скоро, поими клирос свой и пойди к полудьным вратом града, и егоже усрящеши пьрвие влазяща во град, ими и, и многою молитвою умоли и, да ся помолить за мир к Богу, и пустить Бог дъждь мирови молитвою его». И се рек ангел, отиде. И затра же по утрьни поим епископ клирос свой, иде к вратом, възвещеным от ангела, и узре человека стара мюрина, носяща бремя дръв, и якоже приближися к вратом, и пришьд епископ, яты и, и сънят бремя со плещю его, и рече: «Пойди, отче, и помолися за мир к Богу, некли молитвами твоими умолиться милостивый Господь, и подасть дъждь земли». И ту абие въздвиг руце на небо мюрин, помолися к Богу, и томь часе быша громи и мълния по небеси, и нача дъждь лияти на землю яко ис кърчагы, и се бысть в смешении ока молитвами мюрина. Намнозе же идущю дъждю, начаша утапати домове и нивы, и паки помоливъшися епископу старьцю ставити дъждь, он же въздвиже руце свои на небо помолися, и томь часе ста дъждь.


И моляше страстотьрпца епископ, да явить ему дела своя. Он же рече: «Не видиши ли мене мюрина чьрна, да кая ти суть дела моя?» И рече епископ: «Господа ради, рци ми истину твоего подвига, да и о томь прославиться Бог». И рече старьц: «Прости мя, отче, аз же отнележе именова имя Божие о мне, укруха чюжего не ех туне, въшьд в гору и възьм бремя дръв, нес продаю, а другое удьржав, подаю подобным мне и нищим. Егда ли будет зима, сежю алъча, не могый възити на гору, нъ тако стражю, дондеже будеть тепло». И то рек старьц ко епископу, целовав со клиросъм, и отиде.

[Глава 42. Второй рассказ Нифонта о святом эфиопе]

Другой же еще эфиоп, по имени Моисей, жил в (некоем) городе и был нищим, он ходил и только бормотал, озираясь, и некоторые говорили, что он безумен. И случилась великая засуха в мире, и бездождье в том городе, и погибал их скот, и нивы сгорали, и все сады увядали. И епископ вмести с иереями и народом, взяв кресты, носили их (по городу), но не достигли никакого успеха.

И как-то раз, когда спал епископ, явился ему ангел и сказал: «Так велит тебе Господь Бог: скоро встав, возьми свой клир и иди к южным воротам города, и кого встретишь первым из входящих в город, приди к нему и многими молитвами его упроси, дабы помолился Богу за мир, и по его молитве дарует Бог дождь миру». И сказав это, ангел ушел. Наутро же, после утрени, епископ, взяв свой клир, пошел к воротам, которые указал ему ангел, и увидел человека, старого эфиопа, который нес вязанку дров. Когда тот приблизился к воротам, епископ остановил его, и, сняв ношу с его плеч, сказал: «Пойди, отче, и помолись за мир к Богу, может, твоими молитвами получится умолить милостивого Господа, чтобы Он даровал дождь земле». И тотчас эфиоп воздвиг руки на небо и помолился к Богу, и в тот же час был гром, и молнии на небе, и пошел дождь на землю как из ведра, и случилось это во мгновение ока по молитве эфиопа. Дождь же шел очень долго, и начали утопать дома и нивы, и снова епископ попросил старца остановить дождь. Тот же воздвиг руки свои на небо и помолился, и в тот час дождь прекратился.

И молил епископ страдальца, чтобы тот открыл ему свои подвиги. Он же ответил: «Не видишь ли, что я черный эфиоп, какие могут быть у меня подвиги?». И сказал епископ: «Ради Господа, скажи мне истину о твоем подвиге, дабы и в том прославился Бог». И ответил старец: «Прости меня, отче, с тех пор как открылось мне слово Божие, чужого куска даром я не ел, но хожу на гору, собираю охапку дров, и несу продавать (и так насыщаюсь), а часть оставив, подаю подобным мне и нищим. Когда же будет зима, я сижу голодный, не в силах подняться на гору, но страдаю до тех пор, пока не придет тепло». Сказав это, старец поклонился епископу с клиром и удалился.

[Глава 43. Третий рассказ Нифонта о святом эфиопе]

И друго ти съповеде, чадо, да веси, яко и мюрин множьство преблагый Господь приведе к Себе в Царство Свое. В лета благочестиваго царя Костянтина доидох на приморие, и седящи некоей братии, глаголющем о мюрех, и отвещав един от них, именем Харисидос, и глагола: «Веру имете ми, братие, яко видех мюрина в въздержащихъся». Онем же упрашающем уведети, отвещав, рече: «Бысть единою сущю ми в обьщемь житии, и делая виноград, видех: и се, под виничиною седяше мюрин, и стояше пред нимь мала тыквица, пълна воды, такоже и трава лежаше пред нимь омъвена, от неяже ядяше мюрин. Видев же, почюдихъся тьрпению его. Пребысть же вьсь месяц, не почьрпая воды иноя, разве юже имяше в тыквици, и гной в ней велик, и смрад. Молях же и изменити воду, и не рачише, нъ пребываше на единомь месте седя, мълчаниемь изрядномь соблюдая уста своя, поя и моляся об нощь. И егда прилучашеся зной велик от солнца, идяше к приморию, и седяше на камьни, палим огньмь вьсь дьнь, аще придяше кто к нему, видети хотя, творяшеся урод, глаголя: «Ей, ей, пришьл еси семо, да мя убиеши, Бог с горы зьрит», - показая рукою на небо».

[Глава 43. Третий рассказ Нифонта о святом эфиопе]

И еще тебе открою, чадо, дабы ты знал, что и эфиопов множество преблагой Господь привел к Себе в Царство Свое. Во времена благочестивого царя Константина пришел я как-то в приморье, и сидела там некая братия, разговаривая о эфиопах. Один из них, по имени Харисидос, отвечая, сказал: «Поверьте мне, братия, видел я эфиопа среди постников». Когда же они пожелали узнать об этом, он рассказал: «Был я как-то общежительном (монастыре), работая в саду, и видел: вот, под виноградом сидел эфиоп, и стояла перед ним малая тыквица, наполненная водой, а также лежала перед ним мытая трава, которой питался эфиоп. Видев это, я удивился его терпению. Пребывал он целый месяц, не черпая другой воды, кроме той, что была в тыквице, и был в ней гной и смрад. Я молил его поменять воду, а он не соглашался, но пребывал, сидя на одном месте, в полном молчании храня уста свои, молясь и воспевая (Богу) всю ночь. А когда от солнца приключался сильный зной от солнца, он шел к приморью и сидел на камни, будучи палим солнцем весь день. Если же кто приходил к нему, желая увидеть, он притворялся безумным, говоря: «Ой, ой, ты пришел сюда, чтобы меня убить, Бог сверху смотрит», - показывая рукой на небо».