В нашем блоге уже выходили статьи об аллегориях весны и осени в древнерусских рукописях, теперь расскажем и о средневековых образах зимы. Согласно Притче о Годе, где сезоны представлены царями разного возраста с определенными атрибутами, зима подобна гневливому старику в рубище, который держит в руках меч и плат:
«Зима подобна царю мужу зело (очень) стару и убогу и нагу, оболчену (одетому) во вретище (лохмотья), седящу же ему на нижайшей степени престола и зрящу выспрь (вверх) тверди, токмо венец на главе его. В правой руце мечь держит, в левой же плащаницу (плат), зол же бяше (был) зело той царь отнюд, лих и лют, и немилостив ко всем, горд и напрасно (внезапно) гневен, и никогоже помилова когда».
Святцы с Пасхалией, 1621 г. РГБ. Ф.247 №651
Святцы, кон. XVIIв. РГБ, Ф.722 №1084
Пасхалия, XVII в. РГБ, Ф.310 №446
На миниатюрах Святцев, Пасхалий, Месяцесловов и Синодиков мы видим изображения этого царя, за спиной которого расположены деревья без листвы – редкий сюжет для древнерусского искусства. Их символизирует и его рубище, а меч в руках – это мучительный мороз, платок – лед, покрывающий реки в зимнее время:
«Царь убо зима, муж зело стар, четвертое время года и конечное убожество и нагота от листвия древесам (деревьям), снегом же, аки вретищем покровенно, и нижайшая степень престола, яко солнце течет в нижнем, сиречь (то есть) в последнем круге зодейном (зодиакальном), и зрение высокое (взгляд вверх), еже солнцу возврат на лето, и венец на главе его власти ради времени того, яже (которое) тогда предстоит. В руце же мечь великих студеней человекомучительства, в другой же плащаница, яко мост, егда смерзшуся от мразов (морозов) леду в водах, по них же тогда путь человеком бывает».
Синодик, XVII в. РНБ, F.I.256
Месяцеслов, XVIIIв. РНБ, ОЛДП O.17
Синодик, кон. XVII – нач. XVIIIв. РНБ, F.I.735
Цветник, XVIII в. РНБ, Q.I.1482
В конце притчи следует и вывод о суровости зимы, изображаемой в миниатюрах хмурыми снежными облаками над головой старого царя:
«Зла же и люта зело зима и немилостива ко всем, от зелных (сильных) и свирепых ветров и великих мразов человеком (людям) бывает многажды напрасная смерть, во градех (городах) же и в селех и на распутиях человецы мнози помирают, зверие же и скоти и птицы померзаеми».
Иногда художники добавляют в композицию притчи и дополнительные подробности, характеризующие самое холодное время года, например, езду в санях. На миниатюре Пасхалии XVII века она даже подписана: «В санях едет».
Изображение Зимы в Пасхалии, (третья четв. XVIIв., РГБ, Ф.299 №236) и миниатюры зимней езды Сийского Евангелия, Лицевого летописного свода и Жития Зосимы и Савватия (XVI-XVII вв.).
Веселися во юности: восприятие возраста в Древней Руси
Ежемесячная лекция ЗЕЛО
Ежемесячная лекция ЗЕЛО
Наиболее подробно сцены зимней жизни рассказаны на миниатюре рукописи Круга миротворного: здесь изображены различные сцены самого сурового сезона: под густым снегопадом люди греются у костра, заготавливают дрова и катаются на покрытой льдом реке. Композиция сходна с фламандской гравюрой Адриана Коллерта, где зима также представлена в образе полуобнаженного старика-царя. Его гравюра подписана стихами:
«Эол выпускает стремительно несущегося Борея,
мрачный видом, он бродит по мрачным полям.
Так к радостям, чтобы наш разум не излишествовал,
грядущая судьба примешивает скорбные перемены». (пер. Ф. Бусова)
мрачный видом, он бродит по мрачным полям.
Так к радостям, чтобы наш разум не излишествовал,
грядущая судьба примешивает скорбные перемены». (пер. Ф. Бусова)
В сборниках календарного содержания встречается еще одно описание зимы – как женщины-мачехи:
«Зима подобна мачесе зле и нестройне и нежалостиве, ярей (яростной) и немилостиве, егда (когда) же ли добра, и тогда знобит, а егда милует, и тогда казнит, и гладом (голодом), и зноем, и студением, и мразом (морозом) морит грех ради наших, такова есть зима, аки мачеха».
На миниатюрах девушки держат в руке свечу и горящий сосуд, в небе над ними сияет созвездие козерога: «Начало зиме значит солнце, егда в знак козерога вступит». Огненный сосуд напоминает очаг с гравюры Хендрика Гольциуса, также сопровождаемой стихами, сравнивающими зиму со старостью:
«Ты, Козерог, возвращаешь старость году,
при твоем сиянии скованная холодом земля цепенеет.
Мерзнет и дрожит у очага снежная Зима,
кутая обледенелые члены в меховой плащ». (пер. Ф. Бусова)
при твоем сиянии скованная холодом земля цепенеет.
Мерзнет и дрожит у очага снежная Зима,
кутая обледенелые члены в меховой плащ». (пер. Ф. Бусова)
Наконец, на миниатюрах аллегорий зимы изображаются и страдающие от холода люди. В Житии Нифонта приводится жалоба нищих, погибающих в зимний период:
«Зри же и се, како ти сотворил есть Бог зимное время студению и мразом, да убозии глаголют: «Почто сотвори Бог сицу (такой) студень, да зимою мрем, а богатии тогда веселятся, утешение тогда от богатьства имуще (имея) противу студени и мразу, вином и хлебы и мясы».
В качестве иллюстрации к жалобе самарский художник XVII века изобразил девушку с ветвью в руках, лишенной листвы, цветов и плодов. Рядом люди, старающиеся согреться у костра – классический зимний мотив. На миниатюре того же времени зима – старуха в лаптях с клюкой, побивающая сраженных холодом людей.
Лебедь опещен: образы возраста человека
Следующая статья
В работе